«Я всегда боролся с политическим сыском...», – объявил Е.Евтушенко в интервью газете «Вечерний Киев» (1990. №141), частично перепечатанном «Литературной Россией» (1990. №30). «Как только мне присудили Государственную премию за поэму «Мама и нейтронная бомба, – рассказывает он далее, – я сразу же обратился в Политбюро с требованием отменить цензуру». Что ж, в принципе, «поэт-интернационалист» обратился в Политбюро с неплохим требованием, хоть и лишь после того, как ему «присудили» Государственную премию... И теперь мы все, конечно, должны быть благодарны Евгению Александровичу за то, что цензуру в конце концов отменили...
В том же интервью «противник политического сыска» сообщает о никому не известных прежних гонениях на него: «...двенадцать (!) уважаемых писателей направили Брежневу письмо с требованием лишить меня советского гражданства и выслать из страны». По его свидетельству, этот вопрос был поднят на заседании Политбюро (!), где за «подвижника гласности» якобы вступился Косыгин, сказавший: «До каких пор мы будем превращать Политбюро в жэк, где зачитываются доносы?»
Ну как тут не согласиться: доносы писать нехорошо, даже в такую высокую инстанцию, как Политбюро.
Здесь же «поэт-демократ», демонстрируя широту своих взглядов, остерегает недоброжелателей общества «Память», пытается отстоять право этой организации на существование: «Возьмите, например, общество «Память» с ее откровенно профашистскими взглядами. Она бесчинствует, но разгонять эту организацию тем не менее нельзя», потому что «если завтра вдруг запретят «Память», на следующий день кто-то закроет «Мемориал», «Апрель»...»
Да, железная, вроде бы, логика у народного депутата: «Память», даже с ее, по его убеждению, «профашистскими взглядами» и «бесчинствами», разгонять не следует, чтобы сохранить «Мемориал» (в переводе с английского означающий «Память») и «Апрель» со всеми их откровенно просионистскими взглядами и бесчинствами.
Даже Нину Андрееву он защищает: «...если бы кто-то попытался запрятать ее за решетку (Евтушенко такое вполне допускает. – В.Х.), я первый бы против этого восстал». И добавляет: «Нужно хорошенько понять и помнить, что нетерпимость друг к другу может вновь привести к террору».
Браво, Евгений Александрович! Кто еще способен сомневаться в вашем бесстрашии и плюралистическом мышлении?
Правда, есть тут, в этом интервью, один маленький штрих, так, небольшой темный мазок на фоне блестящей саморекламы и незапятнанной биографии, ну просто капелька дегтя в медовом потоке самовосхваления: «Считаю, не мешало бы – и это не было бы в ущерб демократии и правам человека – устроить показательные процессы...»
Как «процессы»?! Вот тебе раз... Может, это случайная оговорка «противника политического сыска»? Какие еще «показательные процессы»? Над кем? И это мы слышим из уст «антисталиниста», «демократа», хваленого «плюралиста», клеймящего со всех трибун «показательные процессы» 1937 года? Как это – «не в ущерб демократии и правам человека»?! Кого же он собирается «показательно» судить? Оказывается, «тех, кто преднамеренно покушается на честь нации...» Может быть, тут имеются в виду те, кто оскорбляет и унижает одну из величайших в мире наций, обзывая ее «детьми Шарикова» и «русскими коалами»? Впрочем, вряд ли. Ведь по его собственному признанию, он «написал Горбачеву письмо с просьбой хоть где-нибудь, в одной из речей, упомянуть в ряду негативных явлений слово «антисемитизм» (какая болезненная потребность: хоть где-нибудь, хоть в одной из речей!..). И теперь – выражает удовлетворение, что «оно таки прозвучало...»
«Письмо Горбачеву», конечно же, «народному избраннику» не представляется доносом, оно, разумеется, не то что письмо «двенадцати уважаемых писателей» в Политбюро... Ведь те собирались лишить его (самого Евтушенко!) советского гражданства, а тут всего-навсего – обвинение в фашизме, в антисемитизме, просьба показательных процессов над какими-то «русскими коалами»...
Но вот через месяц после данного интервью – новое признание «поэта-плюралиста»: «Однажды, встретив на съезде народных депутатов СССР тов. Мироненко (первого секретаря ЦК ВЛКСМ. – В.Х.), я сказал, что собираюсь написать открытое письмо ему о том, что этот сталинский журнал («Молодая гвардия». – В.Х.) занимается всем, чем угодно (!), за исключением воспитания молодых. Товарищ Мироненко успокоительно просил меня не выступать с таким письмом, заверяя, что А.Иванов вот-вот будет снят решением Секретариата ЦК ВЛКСМ. Ну, где же ваше честное комсомольское слово, тов. Мироненко? И скажете ли вы свое слово, тов. Зюкин?» («Книжное обозрение». 1990. №31).
Да, видно, надолго и крепко мемориальной памятью усвоил Евтушенко опыт «двенадцати уважаемых писателей» строчить доносные письма уступчивым верхам при всем рекламном декларировании «борьбы с политическим сыском»!
Чем же так насолил журнал «Молодая гвардия» и лично его главный редактор известному «демократу-плюралисту», что тот не постеснялся на всю страну объявить о своем доносе на журнал и требовании снять с работы А.С.Иванова? Ведь согласно его «железной» логике, даже общество «Память» «нельзя разгонять», чтобы, не дай Бог, не разогнали «Апрель»... Даже за Нину Андрееву он готов «первым восстать», понимая, что «нетерпимость... может вновь привести к террору»... А тут – вдруг такая негибкость! Снять главного редактора! – и точка. Дескать, не плюралист. Или намеренно «прораб перестройки» разжигает рознь, предвидя, что в ответ кто-то захочет снять и Ананьева, и Коротича, и Бакланова, и Аверина?.. Хотя в данном случае логика явно изменила «противнику нетерпимости», и тут даже «террор» ему не страшен. Как говорится, плюрализм в действии...
Но все же отчего Евтушенко так нетерпим к журналу «Молодая гвардия», что готов яростно доносить на него и, словно орден, вешать себе донос на грудь, признаваясь в мемориальном плюрализме публично? Оказывается, вот отчего: «Журнал «Молодая гвардия», который должен быть по замыслу своих основателей «кузницей молодых кадров литературы», стал кузницей групповщины, шовинизма».
Какие тому доказательства? Вот они: «При проведении совещаний молодых писателей наше поколение практически было оторвано от них руководителями ЦК ВЛКСМ – нам не доверяли семинаров». «Поэт-демократ» обвиняет ЦК ВЛКСМ и журнал «Молодая гвардия» в зажиме молодых дарований в угоду «групповщине и шовинизму», навязывая читателям «КО» мысль о том, что-де талантливой поэтической молодежи выход на страницы нашего журнала намертво закрыт (так уж получается, что «шовинизм» Евтушенко пристегивает к ЦК ВЛКСМ, куда сам же доносит на «сталинский», по его словам, журнал).
Однако «интернационалиста-доносителя» легко уличить в неправде: на нескольких Всесоюзных совещаниях молодых писателей он являлся руководителем поэтических семинаров. Причем его семинары всегда были самыми многочисленными по количеству молодых поэтов. Где же они? Кого из талантливой молодежи воспитал, ввел в литературу этот «мэтр», обделенный, как он считает, вниманием ЦК ВЛКСМ? Что-то не слыхать о таких. Впрочем, есть два имени, «открытых» под его влиянием: А.Щуплов (работник «КО») и девятилетняя, творчески загубленная им Ника Турбина, которую он в начале 80-х годов для саморекламы возил в Италию и показывал как поэтическое «чудо природы». Повозил и бросил...
Разве журнал «Молодая гвардия» – единственный печатный орган для представления читателям молодой поэзии? Уж кто-кто, а Евтушенко имеет и всегда имел в этом смысле более чем широкое поле приложения своих возможностей для помощи молодым – от «Юности» до «Огонька» даже без использования в корыстных целях статуса депутата. Сам-то он, как никто во все времена – от сталинских до нынешних, – получал неограниченный выбор органов печати для собственных публикаций.
Но возьмем «групповой» журнал «Молодая гвардия»: в «Библиотечке» журнала каждый год издается 52 книжки молодых авторов (в основном – первые книжки) самых разных национальностей нашей огромной страны, в том числе и еврейской (это к слову о «шовинизме»). Всего же за время существования «Библиотечки журнала «Молодая гвардия» к концу 1990 года вышло в свет 467 таких книг. Десятки (если не сотни) молодых советских поэтов, прозаиков, критиков, публицистов по этим книжкам были приняты в Союз писателей СССР (это к вопросу о «кузнице молодых кадров литературы», по поводу чего иронизирует наш «поэт-демократ»).
Что же касается новой евтушенковской «находки», представляемой им на страницах «Книжного обозрения», и которой, по его выражению, «должны быть посвящены» «весь журнал «Молодая гвардия» и весь важнейший отдел по работе с молодыми авторами одноименного издательства», а именно – Н.Грачевой, то судить о ее стихотворчестве можно хотя бы по тем строкам, что цитирует сам рекомендатель:
Не всплачет никто, не заохает,
Когда меня измудохают
И вышвырнут на раздорожие,
Чтоб в страхе крестились прохожие!
Нам только и остается – «в страхе» перекреститься от подобной деятельности народного депутата по «воспитанию» и рекламе таким вот способом «молодых кадров литературы».